Если задать вопрос: что самое хорошее в походе в Шапсугскую? Ответ будет один: самое хорошее, что мы не брали велосипеды.
Поход планировалось посвятить последнему эпизоду партизанской борьбы на Кубе - взятию города Санта-Клара. Революционных сил для этого хотелось собрать побольше. Планировалось участие беззаветного Влада, несгибаемого камрада Владимира и вечного оппортуниста Александра Васильевича. В интернете я дал заманчивое объявление про возможность побывать с нами в Шамбале, открыть чакры и достичь просветления.
Силы империализма мешали героическому походу. Они сгущали тучи и лили дождь. Крестьяне, прочитавшие в интернете, как будет хорошо при коммунизме, смотрели в окно и понимали, что при такой погоде коммунизм не наступит. Силы реакции заразили несгибаемого Владимира простудой, и он решил на праздники вместо похода черти куда через горы - съездить на родину. Оппортунист Александр Васильевич с радостью упал ему на хвост. Так мы остались вдвоем. Под дождем.
План был 8-го вечером перейти Кабардинский перевал и заночевать на роднике. А с утра двинуться дальше. Но в дождь вечером не хотелось идти. Старт перенесли на утро.
А у меня появилась возможность встретиться с героическим путешественником Дмитрием . Он уже ходил по аномальной зоне Шапсугского треугольника, и приехал на майские праздники с друзьями в Геленджик, чтобы оттянуться и нагуляться. Погода изменила и его планы. Зато появилась возможность увидеться.
Встреча происходила в лучших традициях кубинских подпольщиков - в кафе. С Дмитрием был друг (блин, забыл имя!) и две симпатичные девушки по имени Юля. Фотографии не выкладываю. Из-за секретности встречи. А также потому что забыл аккумулятор, а без питания фотоаппарат не работает.
Так наверное проходило совещание в штабе Фиделя перед заброской Че Гевары в Анголу. Фидель (Дмитрий) вдохновенно говорил, Че (я) с горящими глазами следил за маршрутами по карте, Рауль (друг) хитро помалкивал, Селия (Юля) улыбалась и добавляла речи Фиделя красочных подробностей. Еще одна Юля играла собирательный образ подруги революционера: похоже, ей была глубоко безразлична судьба революции и немного досадно, что такие славные ребята тратят время на такие глупости. Она загадочно молчала и очень красиво и вкусно курила кальян. Впрочем кальян курили все по кругу.
Фидель подарил мне набор подробных карт местности, с которыми он заблудился два года назад.
Возвращался я около полуночи. Тучи расходились и из-за туч жутко мерцала полная луна, освещая недавно построенные вдоль трассы опоры электропередач. Электричество тянут к Джанхоту, где, по слухам, половину ущелья прихватил прошлый патриарх, а вторую – прошлый президент. Жути добавил вид людей, которые в полночь по дождю спускались с горы. Цепочка людей в налобных фонариках на скользком склоне. Партизаны, - подумал я – не иначе, заложили диверсию. Кто бы еще в такую погоду поперся в горы?
Девятого мая в семь утра наш маленький отряд отправился на штурм Кабардинского перевала. Небо над Кабардинкой, как бы говорило: «Лучше остаться загорать на море!»
Но небу отвечал Хосе Марти: «Настоящий человек стремится не туда, где лучше, а туда, куда его призывает долг». Долг призывал пройти мимо горы Безумной.
На перевале искали точку, которая наиболее точно передает праздничность дня. Решили, что это она. Линия горизонта символизирует коммунизм. В кадре присутствует и советская власть, и электрификация всей страны. Если приглядеться, то на одном из указателей читается надпись «На Берлин», символизирующая День Победы.
Когда стали спускаться с перевала, пришлось уступить дорогу лесовозке, тянущей на подъем браконьерские стволы. А может не браконьеры? Может это добрые экологи – санитары леса? Может они напилили деревья для полезных опытов?
Мы легко и бодро спустились до родника, а дальше началась швальба. Швальба. Колоритное слово, которого я раньше не знал. Может просто швальбы раньше не было? Швальба – это такая грязь. Грязь я очень органично воспринимаю с детства. В Тюмени было много грязи. Возле общественных заведений и организаций были специальные чистилки для обуви. Не машинки для натирания обуви кремом, а чистилки: корытце с водой и палки с намотанной на конце тряпкой. Макаешь тряпку в воду и оттираешь грязь с обуви. В особо продвинутых местах над корытцем была труба с просверленными дырочками – оттуда брызгала вода. Ставишь сапог на корытце, трешь палкой с тряпкой, а сверху брызжет водичка. Даже теплая. С прекращением социализма грязи в Тюмени стало меньше. В последний приезд я специально сфотографировался на фоне грязи, перемешанной со снегом.
Грязи стало меньше, но совсем не исчезла. А вот чистилки исчезли. Теперь перед приличными местами порядочный человек не может обувь очистить и страдает. «Страдание есть результат несоответствия между желаемым и достигнутым», писал Хосе Марти. Он прав, но от этого не легче.
На Кубе я грязи совсем не помню. Помню, что земля была красного цвета. Помню, что однажды полез играть в траншею и не смог из нее выбраться, и папа меня спасал. Оба перемазались красной землей, и мама была в ужасе, когда нас увидела – она подумала, что это кровь.
Но все это была не швальба.
Швальба – это профессиональные покрышки для велосипеда. И немецкий реактивный истребитель. Но еще это специфическая здешняя грязь. Вот если дождем размочит дорогу. А на дороге прошлогодние листья, иголки, мусор, превратившиеся в перегной. А потом по дороге проедут джипы. Или лесовозы. И вот это превратилось в липкое месиво, которое пристает к обуви, и не отваливается, и не отмывается. А на велосипеде оно еще и забивает тормоза, и не дает двигаться. Вот это швальба.
Она липнет к обуви, и вообще ко всему. И очень замедляет движение. Особенно, если она везде. Надо обходить или пробираться через швальбу. Чпок-чпок-чпок. Идешь и думаешь: сейчас подошва оторвется. И становится грустно.
Швальба прекращалась только там, где дорогу преграждали разливы ручьев.
«Это были дни утомительных переходов по необжитым и безрадостным местам, где в нашем распоряжении были лишь вода да грязь» Че. Эпизоды революционной войны.
В одном месте нам навстречу проехал студебеккер с барбудо СанСанычем и Серегой, которые спасли меня на разведке. Они везли шестерых гериллас в Кабардинку. На праздник. «Мы подберем вас на обратном пути!» - орал Серега. Не думаю, что он узнал меня или, что на самом деле планировал подобрать. Он всем так кричит. Во-первых, это придает сил усталым путникам, бредущим по швальбе, во-вторых расширяет количество потенциальных клиентов на возможные перевозки, в-третьих, это позволяет Сереге проявить доброту его сердца. «Человек с детства должен задумываться обо всем, что он видит, страдать от нечестности, бороться с ложью и должен быть честен прежде всего перед самим собой.» Хосе Марти. Уверен, что с самим собой Серега честен абсолютно и в революционной армии был бы достойным партизаном.
Перейдя Адегой мы выжали носки и кроссовки. Владик порывался переобуться в сухие носки, но я его отговорил пообещав еще немало бродов.
Свернули вправо в сторону Шапсугской. В лесу раздавался гул внедорожников. У джиперов этап ралли. Хотелось пройти по дороге раньше, чем они ее разъездят и превратят в швальбу. Во многих местах бежали ручьи. Кое-где вода взбивала подозрительную белую пену.
Повстречали погибший бульдозер. Видно, что после моей разведывательной поездки, кто-то о бульдозере заботился и, возможно, пытался чинить. Но не починил.
После одного из бродов джиперы таки нагнали нас. Во главе колонны ехал внедорожник раритетного фасона времен войны, который хватанул воды и закипел.
В канавах, пробитых бульдозером, стоит вода. На наших глазах УАЗик вполне уверенно проехал. В полколеса, может чуть выше вода доставала. Так что не так страшны эти канавы, как показались мне сначала.
Теперь, после того, как прошли с подробными картами, понятно, что в первый раз, зимой, мы спускались к Адегою не по реке Скобидо, а по ручью в Капустной Щели. В этот раз мы подошли к слиянию в том же месте и так же призадумались: очень широкий брод и сильное течение. Начали искать дерево, по которому бы можно было перейти. Нашли. На фотографии кажется, что ничего особенного, а на самом деле самая опасная переправа за все время пути. Ствол под твоим весом прогибается и уходит под воду. Вода быстро бежит и пытается сбить с ног. Ствол скользкий. Надо опираться на палку, а палке надо сначала найти опору. А под мутной водой не видно, куда ставить и глубина везде разная. Не меньше метра. К тому же течение двигает и палку.
Зимой нам путь указывали отпечатки шин бешеного байкера. В этот раз отпечатки копыт. Хотелось бы думать, что это добрые лошадки. Но иногда казалось, что это – бесы, которые пытаются заманить нас в самую густую швальбу.
Отчасти эта версия нашла подтверждение при встрече с молодыми людьми возле памятника погибшим летчикам. Здесь есть навес со столом и скамейками и остатки летнего кафе, которое к сезону, наверное, восстановят. В этом месте повстречали двоих ребят, по виду и акценту москвичей, которые сказали, будто идут в Кабардинку. На наши расспросы о достопримечательностях отвечали очень неопределенно и уклончиво. При этом по сравнению с нами выглядели необыкновенно чисто и опрятно. Будто по пути из Шапсугской не было такой же грязи, как пришлось пройти нам. Но ведь джипы-то ездят по всему маршруту! Говнище везде намешано. А они чистенькие. Определенно – бесы. Один из них даже сфотографировал нас на фоне таблички о дольмене. На табличке длинные рассуждения, что дольмен несет в себе кучу премудрости и об этом стоит подумать. Но самого дольмена в округе нет. Бесовщина какая-то.
Проезжающие джиперы не вносили никакой ясности. Никто из тех, с кем заговаривали, ничего не знал о мандале «Вечность», чертовых пальцах, каменных грибах и местах посадок инопланетных кораблей. У них гораздо более практическая задача: с маршрута не потеряться да грязищи намесить так, чтобы только уши торчали.
К счастью, сразу за колонной внедорожников нам повстречался замечательный человек, похожий на доброго волшебника. От него исходило сияние.
Добрый волшебник вел навстречу группу прекрасных принцесс из Шапсугской на гору Свинцовую. Он сказал, что мандалу мы проскочили уже километра на три, но если хотим, то можем вернуться с ними, и он покажет, куда идти. Когда еще удастся попасть в это место? И повезет ли встретиться с волшебником? Такой шанс нельзя упускать – пошли назад.
В качестве бонуса зашли на место разрушенного дольмена. Его мы тоже проскочили. Если не знать, что это здесь совсем рядом от дороги, то и не заметишь. Возле дольменных камней остатки блиндажей с 43 года.
На дольмене патриотически настроенная молодежь выпивала и закусывала за победу. «Любовь к Родине - это не глупая любовь к земле или траве, по которой мы ходим, а безжалостная ненависть к её угнетателям.» Хосе Марти.
Волшебник вывел к красивой полянке на берегу реки. В этом месте в реке глубокие ванны и летом отбою нет от желающих окунуться. К мандале надо идти вброд. Принцессы были под впечатлением от брода, который им пришлось перейти возле Шапсугской, и идеей посмотреть мандалу не соблазнились. Мы попрощались с ними на полянке.
Мандала в переводе с санскрита означает «круг». Используется в медитационных техниках для концентрации и сброса отрицательной энергии. Как правило, это плоское (реже объемное) изображение разных фигур, вписанных одна в другую, и в конце концов вписанных в круг. Символизирует Вселенную и все, что в ней. Может быть нарисована, вырезана по дереву, насыпана песком или ароматическими специями. После проведения ритуала должна быть разрушена.
Когда я работал в «Промсвязьмонтаже», мандалой называли хреновину, на которую наматывался трос из стекловолокна. Этим тросом пробивали каналы в канализационном коллекторе. Каналы постоянно затягивались песком и глиной. Один человек стоит возле мандалы и подает трос с барабана. А другой сидит в канализации и пропихивает трос в дырку. Оба при этом разговаривают на чистейшем санскрите.
Здешняя мандала выложена из камней. Можно ходить вокруг, можно сидеть рядом на лавочках. Можно фотографировать сверху с лестницы. Внутрь абы кого не пускают. Нам сказали не ходить. Мы не пошли.
К деревьям прислонена высокая лестница. Я полез было наверх, чтобы сделать кадры, но почувствовал, что за зиму опоры потеряли прочность, и услышал внутренний голос: «Партизан должен рисковать своей жизнью лишь в меру необходимости, - сказал внутренний голос голосом Че Гевары, - Он должен быть осторожным и не рисковать без нужды».
Я слез и попробовал фотографировать Владика рядом с идолом на противоположном краю мандалы.
Примечательная особенность: на разных режимах съемки истукан всегда оказывается в тени.
Лишь средствами фотошопа удалось проявить лицо. Оказалось – Путин!
Возле мандалы живет семья, которая ее окучивает. Мы видели только женщину. Муж куда-то уехал. Мандалу-кормилицу не разрушают, а перекладывают. Для посетителей табличка: «Принеси камень». Мы принесли из реки по паре камней. Камни сваливают в кучи, а семья строит из них иные сакральные сооружения. Самое капитальное – христианская часовня. Думаю, денег она принесет больше, чем мандала.
Кроме того есть всякие коряжки – идолы дохристианской поры, Инь и Янь, выложен могендовид. Почему-то с коряжкой посередине. Только пятикончной сатанинской звезды я не увидел. Может просто не заметил.
Сфотографировались на входе в будущую часовню и пошли дальше.
Хотели пройти нижней дорогой – она ведет через красивые поляны. И джипы ее мало разбили. Но идет она к полянам через глубокие броды с быстрым течением. Летом должно быть одно удовольствие тут проходить. А сейчас я начал бояться, что переохладимся и простудимся.
Так что вышли снова наверх к тому месту, где встретили доброго волшебника с принцессами, и потелепали по швальбе.
Ах, эта швальба, швальба, швальба
Пела и плясала. (тут надо бы какие-то другие слова, но не придумались)
И ноги эту швальбу вдаль несли!
Широкой этой швальбе было места мало
И леса было мало и реки!
Дошли до Шапсугской за десять часов. Устали больше, чем зимой. Из-за грязи. Было бы сухо, конечно, все было бы быстрее.
Подошли к уже знакомой бане. Мечталось, если повезет, попариться и отдохнуть, но не повезло. Баня занята. Нам предложили переночевать рядышком, а завтра после обеда будет наша очередь. Но до завтрашнего послеобеда у нас уже намечен плотный график. Отправились в магазин. Купили самоприготовляющейся лапши, булки, колбасу и коричневую спиртосодержащую жидкость «Коньяк «Московский» - мы им ноги протирали.
На всякий случай купил пятилитровый бутыль питьевой воды. Знаю, что неспортивно. Знаю, что кругом полно родников. Но всю дорогу видели только мутную воду после дождя и не было уверенности, что до темноты найдем хороший родник.
Самая популярная карта Шамбалы расположена на стене магазина.
Мы отправились по ней искать место для стоянки. Когда я ищу место стоянки, меня всегда охватывает паранойя. А вдруг змеи? А вдруг здесь нельзя жечь костры? А вдруг то? А вдруг се?
«Постоянно находиться с людьми в движении, постоянно все подвергать сомнению, постоянно быть начеку» Че. Эль Патохо.
Я двигался все дальше, был начеку и подвергал сомнению все приметные места. Так, что Владик в конце концов покритиковал мою одержимость и повел в сторону от дороги. Оказалось тихое место на краю луга. Кругом много деревьев с сухими ветками. Даже ручеек сбегал сверху.
Но за чистоту воды следовало опасаться поскольку невдалеке слышалось мычание коров. Ужин и завтрак готовили на покупной воде, а эту грели для умывания. Кстати, всего в ста метрах из скалы бил ключ с изумительно чистой и вкусной водой, но его мы нашли только завтра. А пока развели костер, поставили палатку, ужинали и сушили обувь.
Утром я проснулся от нечеловеческих воплей. Это дурным голосом орали коровы. Так, словно их на бойню ведут, а не на прекрасный луг. Красивые поляны с ромашками и какими-то мелкими желтыми цветочками.
Мы лениво поднялись, поели и налегке прошлись по окрестности. Владик увидел интересного червячка, которого я пытался сфотографировать. Червячок заметил, что его фотографируют и прикинулся веточкой. Так и прикидывался пока мы не ушли.
Свернули лагерь, двинулись в поход. На роднике стояла машина с семьей водовозов. У них была полная машина пластиковых бутылей, в которые набирали воду. И нам набрали в нашу бутылку.
В Англии есть эзотерическое место Стоунхедж. Камни, поставленные торчком. В окресностях Шапсугской торчком ставят бревна. Вудхедж.
В центре композиции странная конструкция.
Это стилизованное изображение «Превед медвед!».
От этого места идти очень просто. Надо двигаться по дороге исмотреть на метки вдоль тропы. Красные вертикальные полосы на деревьях. Приводят к дольмену.
Это самое посещаемое место в Шамбале потому что оно ближе всего и дойти до него каждый посетитель считает своим долгом. За это время посетитель устает и решает, что самое главное он уже увидел. На крышке дольмена заметные углубления. Известна байка будто они расположены в виде созвездия Ориона. На мой взгляд, все камни в окрестности испещрены такими углублениями. Надо будет придумать легенду, какая между ними связь.
Здесь многолюдно.
Одновременно с нами вокруг дольмена резвилась группа старшеклассниц.
«Был бы я духом дольмена, уже бы цапнул их за нижнюю чакру», - как бы говорит Владик.
Фотография с лысым дядей украсит девичий альбом.
Следующее легендарное место – действующий грязевой вулкан. Как матерый грязевед я определяю, что грязь невероятной лечебной силы, а как опытный грязевод выясняю, что сейчас вулкан спит.
Сразу после вулкана – скала Чертов палец. Собственно палец сломался много лет назад и теперь на вершине скалы два пальцевых обломка. Вроде «козы», с которой показывают, что рок-н-ролл жив. \ш/
Я влез на приступочку и пытался изобразить мыслительную деятельность.
Еще рядом с Чертовым пальцем есть обломок, отдаленно похожий на скалу из мультика «Король-Лев». Владик изображает бабуина-воспитателя.
А я самого Короля-Льва.
После начинается долгий крутой подъем. На подъеме, в том месте, где турист с рюкзаком уже выдыхается, установлен жертвенный камень с углублением для рюкзака.
Кульминацией похода служит уникальный дольмен-монолит.
Цельная скала, в которой дольмен не выдолблен сверху и накрыт крышкой, а высверливался снаружи через входное отверстие. Такой всего один на всем свете. Он еще и двухдырый. С другого бока высверливалось еще одно отверстие.
Своеобразный памятник доисторическим проктологам и гинекологам.
Причем, недоучкам. Потому что дольмен недоделан. Кроме отверстий ничего в нем не высверлено.
Мы решили возвращаться на автобусе. Первоначальный план был расчитан на три дня с обратным походом по реке Скобидо и выходом на перевал Бабича. Но первый день пути оказался слишком утомительным. Я растянул ногу, Владик натер мозоли, и удовольствие от прогулок становилось все меньше. Не говоря уже о впечатлении от топания по грязи.
Но из каждого похода мы приносим какие-нибудь находки. Обычно находятся диски или кассеты, валяющиеся вдоль трассы. Гаечные ключи. Однажды нашелся набор сверел по металлу. В этот раз мы нашли нефть.
Посреди чудесной поляны заглушенная нефтяная скважина. Ничейная.
Видно, что заглушили ее 29 марта 1973 года.
Каждый подержался за трубу и почувствовал себя олигархом.
А еще на поляне полно грибов неизвестной мне породы.
На выходе из аномальной зоны лежит священная корова и думает о вечном.
Корова оказалась добрым знаком. Она надумала нам автобус. Автобус стоял на остановке и собирался уезжать.
«Партизан, действующий на равнине, должен в первую очередь хорошо бегать» Че. Партизанская война.
Я забыл о больной ноге, а Владик о мозолях. И побежали к автобусу. Водитель нас дождался.
По пути до Абинска я вертел головой надеясь увидеть поляну с обещанным фестивалем воздушных шаров. То ли вертел не в ту сторону, то ли поляна вообще в другом месте. Но и без воздушных шаров впечатлений на всю жизнь.